Владыка Нила - Констанс О`Бэньон

Обсидиана принялась облизывать лицо Данаи и ласково тронула ее лапой, втянув когти.

– Ах ты, глупая гадкая кошка, – сказала, смеясь, Даная, отворачивая голову от назойливого мокрого языка. Она обвила руками шею пантеры, зарывшись пальцами в шелковистый мех. – Что мне с тобой делать? Ты опять сбежала из клетки.

Позже Даная отвела пантеру назад и загнала обратно в клетку. Фараджи придвинул тяжелую упаковочную клеть к тому месту, где образовалась дыра, в надежде удержать Обсидиану взаперти. После того как Даная провела несколько минут с Тием, она вернулась на палубу, наслаждаясь ощущением свободы.

Минух молча стояла возле нее, и верный Фараджи находился рядом. Урия внимательно всматривался в бледное лицо девушки, словно искал следы страданий.

– Тебе пришлось пройти через тяжелое испытание. Не хочешь ли поговорить об этом?

– За несколько недель я прожила целую жизнь.

– Владыка Рамтат не обошелся с тобой дурно?

Даная обдумывала вопрос, пытаясь сообразить, как ответить Урии.

– Только в том отношении, что я была взаперти и не могла свободно выходить наружу. И, – добавила она, встретив его настойчивый взгляд, – я отдала свое сердце мужчине, державшему в руках ключ от моей тюрьмы.

– Я не слишком большой специалист в сердечных делах, – сказал Урия.

– Ты всегда был моим учителем, и я всегда обращалась к тебе за советом, но в этом вопросе я должна разобраться сама.

– Зачем владыка Рамтат снова привез тебя в Александрию?

Даная собралась с мыслями и рассказала Урии все, что ей было известно, а также и то, что ее подозревают в причастности к заговору против царицы Клеопатры.

Старик покачал головой.

– Это и в самом деле очень серьезно. Боюсь, тебе всю жизнь придется скрываться, если царица тебя ищет.

– Я много думала и решила, что не стоит дрожать и прятаться, словно я виновна. Лучше мне собраться с силами и отправиться прямо в логово льва.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда я почувствую, что час настал, я вернусь в Александрию и попрошу аудиенции у царицы.

Урия одобрительно кивнул.

– Я слышал, что эта царица очень мудрая женщина. Будем надеяться, что она прислушается к голосу разума. Но как быть с владыкой Рамтатом?

Хотя Даная радовалась, что свободна, в сердце она ощущала тупую боль. Всей душой она стремилась к Рамтату.

– Я буду всегда его любить и желать ему добра, но между нами не может быть ничего.

– Время идет, и раны зарубцовываются.

– Может быть. Надеюсь, что так будет и на этот раз.

Девушка устремила взгляд в ночную тьму, стараясь угадать, что станет делать Рамтат, когда обнаружит, что она сбежала. Ей было очень жаль Вику и Масуда. Но если бы ей пришлось повторить свой обман снова, она все равно выбрала бы свободу.

Глава 24

Небо было сплошь затянуто тучами, когда «Синий скарабей» ранним утром отплыл из Великой гавани Александрии. С палубы судна трудно было разглядеть маленькую тростниковую лодку, проскользнувшую вблизи борта корабля. Даная, стоявшая на палубе закутавшись в длинный плащ с капюшоном, не обратила внимания на людей, плывших на крошечном суденышке; не заметила она и бледного мужчину, истекавшего кровью посреди лодки.

Взгляд ее был устремлен к далекому горизонту, навстречу свободе!

Рамтат на мгновение открыл глаза, когда капитан его стражи выбросил за борт еще одну пропитавшуюся кровью циновку.

– Кровотечение очень сильное, мой генерал. Мне не удается остановить кровь.

– Ты должен доставить меня к Цезарю, – пробормотал Рамтат. – Ему обязательно нужно узнать, что Птолемей мертв.

Капитан покачал головой:

– На этот раз, я думаю, Цезарю следует самому прийти к тебе, мой генерал.

Даная почувствовала, как у нее запылали щеки, и ощутила непонятное беспокойство в душе. Случилось что-то ужасное – она была уверена в этом, предчувствие не могло обмануть. Ей следовало бы радоваться, что она покидает Александрию, но словно невидимые нити тянули ее назад. Даная старалась побороть внезапно охватившую ее грусть. Как только она впервые попала в этот город, ее постоянно преследовали несчастья. Почему же она не испытывает радости сейчас, покидая его?

Рамтата лихорадило, он метался по кровати в сильном жару, губы у него запеклись, в горле пересохло.

– Воды, – прошептал он растрескавшимися губами. – Пить!

Золотая чаша коснулась его губ, и он жадно глотнул.

– На этот раз хватит. Нельзя сразу пить много.

Рамтат нахмурился. Неужели это лицо Данаи склонилось над ним из тумана? Ее ли это прохладная рука касается его лба? Он смутно видел чье-то лицо сквозь лихорадочную пелену, застилавшую глаза, и оно казалось похожим на лицо Данаи. Затем в глазах у него слегка прояснилось, и он с трудом повернул голову. Нос у этой женщины был больше, чем у Данаи, но глаза – те же самые.

Острая боль пронзила бок, и Рамтат услышал голос царицы Клеопатры. Это она давала ему воды.

– Хорошо постарайся, лекарь, – этот человек очень важен для Египта, – предупредила царица.

Рамтат не мог понять, чудится ли ему или действительно голос Цезаря доносится из кружащейся вокруг него тьмы:

– Владыка Рамтат столь же важен для Рима, как и для Египта. Он рисковал жизнью, чтобы доставить нам известие о том, что твой брат мертв.

Затем тьма поглотила Рамтата, и больше он уже ничего не слышал.

Даная стояла рядом с Урией, наблюдая, как волны плещутся о борт лодки. На мгновение ей показалось, что она заново переживает более раннее событие своей жизни. Не так давно она также стояла на борту этого судна, вглядываясь в неизвестное будущее. Теперь оно было еще более неопределенным. Рамтат бросится искать ее, и в его руках ее ждет жестокая судьба. Харик, вероятно, тоже разыскивает ее, и, судя по тому, что рассказал Урия, он завладел всем ее имуществом. Но главная опасность – преследование царицы Клеопатры – самая грозная из всех нависших над ней бед.

– Раз Харик, как ты говоришь, сжег все копии документов об удочерении, которые оставил отец, а также сжег и те документы, что хранились у тебя, значит, у меня нет никаких доказательств, которые можно было бы представить царю.

– Ты должна обращаться с прошением не к царю, а к царице. Царя Птолемея изгнали из Александрии, и ходят слухи, что он, возможно, погиб. Его сестра теперь единовластно воцарилась на троне.

Даная очень расстроилась, вспомнив царя, которого его советники старались использовать в своих целях, а потом отвергли и бросили.

– Как жаль, что такой юный мальчик вынужден был править страной, не имея надлежащего руководства.

– Он не способен был управлять, – сказал Урия.